Вторая серия «Ивана Грозного» под названием «Боярский заговор» была запрещена сразу после завершения производства и увидел свет лишь в 1958 году, через много лет после смерти убитого разгромом фильма Сергея Эйзенштейна. В фильме продемонстрировано создание опричнины после возвращения царя из Александровой слободы, борьба с высшим духовенством и уничтожение боярской оппозиции.
В общем, практически всё, сказанное о первой серии, можно сказать и о второй. Она такая же драматургически мертвенная, при этом очень стильная и красивая. Поднимаются те же проблемы молодого царя. Но вторая серия является прорывом вперёд по сравнению с первой. Она более насыщена важными событиями, и в ней гораздо сильнее передана крайне мрачная, гнетущая атмосфера борьбы за власть в Кремле в середине XVI в. Вторая серия лишена солнечного задора свадебного пира или осады Казани. Чёрного становится всё больше, царь (Николай Черкасов великолепен по своей актёрской игре и очень яркой пластике) облачается в рясу с капюшоном. И посреди этого чёрно-белого мрака вдруг возникает разнузданный пир царя с удалыми опричниками. Он снят на двухцветную красно-синюю плёнку, которая придаёт этой поистине адской пляске особую ирреальность. Из зала, наполненного громкими пьяными режиссёр выталкивает зрителя вместе с Фёдором Старицким в гулкую тишину огромного пустого собора, где его настигнет нож, предназначавшийся Грозному. Последняя треть второй серии — лучшее, что сумел Эйзенштейн снять в «Иване Грозном», а сам пир является, видимо, его лучшей звуковой сценой. Здорово, что Эйзенштейн, снимая фильм на заказанную Сталиным тему, не побоялся вставить туда этот эпизод, из-за которого, собственно фильм и запретили.
