«Fallen Idol, the», 1948. Мир глазами ребёнка

Fallen Idol 1947
«Поверженный идол» Кэрола Рида по сценарию Грэма Грина — история двух дней из жизни маленького мальчика Филлипа (Бобби Хенри), который является сыном посла некоей страны в Великобритании. На выходные Филлип остаётся один в посольстве вместе с дворецким Бейнсом (Ральф Ричардсон) и его супругой (Соня Дрездел). Филлип дружит с Бейнсом и во всём ему доверят. Мисс Бейнс же ненавидит мальчика, постоянно загоняет его в строгие рамки, вымещая на Филлипе свои семейные проблемы. Она даже убивает самого близкого друга Филлипа — маленькую змею. Днём мальчик становится свидетелем встречи Бейнса со своей любовницей — Джулией (Мишель Морган), которую Бейнс представляет своей племянницей. Вечером Филлип становится свидетелем серьёзной ссоры Бейнсов, которая заканчивается несчастным случаем — смертельным падением мисс Бейнс с лестницы. Филлип не видел всей ссоры и убеждён, что Бейнс убил свою жену. В страхе он убегает на улицу, где его ловит полиция. На следующий день мальчик оказывается втянутым в полицейское расследование и всеми силами пытается спасти друга от тюрьмы. Наивные показания Филлипа лишь ещё больше убеждают полицию в том, что Бейнс просто-напросто убил свою надоевшую супругу…

Fallen Idol 1947
Начиная с сороковых годов, а точнее, с великого фильма Джона Форда «Как зелена была моя долина» постепенно появляются замечательные фильмы, в которых главными героями становятся дети. «Поверженный идол» снят в один год с жестокой драмой Роберто Росселлини «Германия, год нулевой». Интересно сравнить фильм Кэрола Рида с этими двумя шедеврами. Сравнение с фильмом Форда показывает принципиально различный подход к выбору киноязыка для отображения точки зрения ребёнка. Джон Форд с оператором Артуром Миллером снимают почти все сцены в доме главного героя с нижнего ракурса, логично опустив камеру на уровень глаз ребёнка. Кэрол Рид снимает множество кадров, которые должны показать нам мир глазами Филлипа с верхней точки, из-под потолка. Дело в том, что по сценарию главный герой живёт на втором этаже и с верхней площадки злополучной лестницы наблюдает за жизнью взрослых. Кардинально разные подходы к выбору точки расположения камеры, кажется, одинаково точно отображают детское мировоззрение. Форд делает это более формально — он впрямую ставит зрителя на место ребёнка и передаёт ему детскую точку зрения снизу вверх. В этом случае взрослые кажутся ещё выше, большое пространство кадра занимает потолок, и возникает ощущение увеличения количества деталей в кадре — для ребёнка же так много всего нового в уже привычной нам бытовой обстановке. Кэрол Рид пытается метафорически передать взгляд ребёнка на мир взрослых. Для Филлипа они предстают жителями далёкого и недоступного мира, что выражается через крупность — жизнь в посольстве и за его пределами мальчик видит преимущественно дальними планами с высоты своего второго этажа. Чёрно-белая клетка, которой вымощен пол в здании, напоминает о шахматах, о том, что взрослые играют в свою игру по каким-то только им известным правилам. Для Рида вообще в это время характерны фильмы, в которых герой оказывается в чужеродном мире, часто в другой стране, и не всегда может отделить друга от врага. Подобное мировосприятие можно найти во всех основных фильмах режиссёра конца сороковых годов. В «Выбывшем из игры» Джонни Маккуин находится в подвешенном состоянии: его не могут найти ни друзья, ни враги, а родной город стал чужим, где каждый встречный может спасти его или погубить. Холли Мартинс в шедевре «Третий человек» попадает в чужеродную для себя атмосферу послевоенной Вены, где друзья превращаются во врагов, а каждый шаг главного героя приносит одни разрушения. Совершенно теряется в незнакомом Берлине и с трудом может отличить своего от чужого Сюзанна в фильме «Человек посредине».
С фильмом Росселлини работу Рида сближает мотив прямой встречи главного героя со смертью, невозможность ребёнка даже близко понять нормы жизни взрослого общества, отличить плохое от хорошего, правду от лжи. Оба мальчика так или иначе теряют своих отцов — один реального, а второй разочаровывается в человеке, который был ему так же близок, как и отец. Оба фильма посвящены первозданной невинности детей. Просто Росселлини гораздо более жесток и пессимистичен — он заставляет Эдмунда совершить убийство из благих побуждений и закрывает мальчику дорогу к спасению. «Поверженный идол» всё-таки заканчивается на положительной ноте — Филлип будет взрослеть и когда-нибудь перейдёт по другую сторону шахматной доски. Пока же Филлип так ничего и не понял во всей этой истории, он так и не осознал, чем отличается его правда от его же лжи в глазах взрослых, что связано с тем, что окружающие также не понимают Филлипа, как и он их. Разорванность мира по линии взрослые-дети здесь двухсторонняя. Разница в том, что Филлип пытается понять взрослых, но не может, а они могут прислушаться к словам мальчика, но не проявляют достаточного внимания и желания уловить за его сбивчивой речью мысль, которую Филлип пытается донести, но не может в силу возраста.
Что касается чисто профессиональных моментов, то стоит отметить разрыв между исполнителями мужских и женских ролей в фильме — первые гораздо сильнее и многограннее. Мальчик подобран прекрасно и очень хорошо играет, а сценарий Грэма Грина имеет не самый совершенный ритм, но очень точен в деталях и развязывает все завязанные узлы, даже мелкие.

P. S. Ровно через семь лет на экраны США выйдут сразу два значимых фильма, где мир также показан глазами невинных мальчиков, а сюжет строится вокруг их отношений с мужчинами, заменяющими отцов: «Мунфлит» Фрица Ланга и безумно красивая «Ночь Охотника» Чарльза Лоутона.