«Весна» уже практически лишена той излишней фарсовости, которая была присуща первым буффонадным музыкальным комедиям Григория Александрова. «Весна» — фильм о том, как режиссёр Аркадий Громов (Николай Черкасов) пробует актрису Веру Шатрову (Любовь Орлова) на роль серьёзного учёного. Чтобы посмотреть на настоящих учёных, Аркадий направляется в Институт Солнца, где знакомится с профессором Ириной Никитиной (Любовь Орлова). Вера и Ирина оказываются удивительно похожими друг на друга, что предоставляет создателям широкий простор для юмористических ситуаций. Для Любови Орловой двойная роль позволяет продемонстрировать своё актёрское мастерство, сыграв в одном фильме обычную актрису, сухого учёного, и актрису, пытающуюся сыграть сухого учёного. Рядом с Орловой хорошо смотрятся Черкасов, Ростислав Плятт и Фаина Раневская в чудесной роли домработницы Маргариты Львович.
Абсолютная оторванность от реальности, выражающаяся в фантастических костюмах, огромных классицистических интерьерах и странных научно-исследовательских конструкциях, (нечто подобное, но в меньших масштабах можно наблюдать в «Строгом юноше» Абрама Роома) придаёт фильму особый шарм. Авторы, впрочем, сделали попытку сблизить этот причудливый сон с реальностью, начав фильм с натурных съёмок на улицах Москвы.
Метка: Grigori Aleksandrov
«Волга-Волга», 1938. Ещё одна музыкальная комедия Г. Александрова
«Волга-Волга» снята лучше, чем «Весёлые ребята», но качественного скачка не произошло. Собственно, практически всё, что сказано про «Весёлые ребята» верно и для этого фильма. Основа сюжета та же самая — простой сельский коллектив блестяще выступает в Москве. Те же весёлые песни Исаака Дунаевского, та же Любовь Орлова в главной роли, то же противопоставление классической музыки народной. Юмор по-прежнему достаточно простой, рассчитанный на массового зрителя. Здесь фильм несомненно украшает великий комик Игорь Ильинский в роли главного злодея — бюрократа, который не пускает музыкантов в Москву. Сатира стала менее злая, чем в «Весёлых ребятах», что, несомненно пошло на пользу фильму. Впрочем, если учесть цели и аудиторию фильма, то всё встаёт на свои места.
«Весёлые ребята», 1934. Первая музыкальная комедия Г. Александрова
В 1934 г. Григорий Александров, ученик и ассистент Эйзенштейна открыл для СССР направление музыкальной комедии. «Весёлые ребята» — пример массового искусства, популярного, пропагандистского и совершенно оторванного от жизни. Долгую жизнь фильму обеспечили песни Исаака Дунаевского в исполнении обаятельного Леонида Утёсова и Любови Орловой. Вне этих песен практически ничего не представляет интереса. Фильм является бурлеском с ходульными персонажами и шутками самого примитивного уровня. «Весёлые ребята», вопреки названию, фильм мрачный и страшный. Его идеологическая основа ужасает. В фильме попираются такие устои общества, как образование, классическая музыка. «Весёлые ребята» — идеальная модель нового коммунистического общества, построенного по антинаучным принципам Мичуринской биологии. Такому обществу не нужны консерватории и университеты, ибо даже простой пастух может легко выступить на сцене не много — ни мало Большого театра. Лучшей сценой фильма, единственной вызывающей искреннее восхищение талантом Г. Александрова, является сцена со стадом разношёрстного скота, пожирающего и разрушающего роскошный особняк — мрачная аллегория революции, прошедшая незамеченной.
«Сентиментальный романс», 1930. Лирика в кино
«Сентиментальный романс» — фильм Сергея Эйзенштейна длительностью 20 минут. Это квинтэссенция лирики в кинематографе. Фильм состоит из очень красивых видов природы, смонтированных в первой половине фильма с одинокой женщиной в чёрном в роскошно обставленной затемнённой комнате, а во второй — с той же женщиной, но уже в белом; она играет на рояле и поёт романс. Это интересный эксперимент, кинематографическое стихотворение, рассчитанное исключительно на создание определенного настроения через музыку, через созерцание женской красоты, скульптур, красоты и буйства природы. Оригинально и захватывающе.
«Октябрь», 1928. Заключительный фильм трилогии С. Эйзенштейна
«Октябрь» завершает революционную трилогию С. Эйзентшейна и рассказывает о событиях, происходивших в Петрограде в 1917 г. «Октябрь» — масштабный проект с 11-тысячной массовкой. Ради съемок штурма Зимнего дворца отключили от света половину Ленинграда: не хватало мощностей для подсветки!
Начинается фильм с мрачных кадров свержения памятника Александру III и апрельского выступления Ильича на броневике. Затем следует излюбленная режиссёром сцена расстрела огромной толпы демонстрантов. Эйзенштейн постарался снять этот эпизод не менее ярко, чем в двух предыдущих фильмах. Особенно запоминаются снятые с крыш кадры людей, которые мечутся по улицам в поисках укрытия, как муравьи в потревоженном муравейнике, вывешенная с разведённого моста убитая лошадь, впряжённая в телегу. Тут же на разводящемся мосту лежит мёртвая женщина. Её тело медленно уезжает вниз, в то время как роскошные длинные волосы разметались по мостовой. При съемке пулеметчика режиссёр применил пулемётный же монтаж: два кадра пулемёт, два кадра лицо, два кадра пулемёт и т. д.
Сцена с демонстрацией сменяется длинным рядом практически статичных кадров. Эйзенштейн средствами меж- и внутрикадрового монтажа показывает нам слабость и беспомощность Керенского, который захватил власть, но не знает, что с ней делать; наполеоновские амбиции Корнилова, заранее обречённые на провал. Здесь же режиссёр сочувствует Женскому батальону смерти. Снятые на фоне прекрасных статуй Эрмитажа, прославляющих любовь и материнство, они зачем-то защищают обречённое правительство и тренируются в обращении с винтовкой. Чисто изобразительная часть фильма.
Потом, конечно, идёт штурм и погром Зимнего дворца. Прекрасные ночные съемки, толпы большевиков, но какой-то особенной выразительности, какая есть в первой половине фильма эти сцены не имеют. Они скорее сняты, как документальная хроника. Заканчивается фильм первыми советскими декретами: «О мире» и «О земле».
«Октябрь» слабее «Броненосца Потёмкина». Это качественный, красивый фильм Эйзентшейна с выразительным визуальным рядом, но он страдает от отсутствия чёткого сюжета и стилистической разрозненности отдельных частей фильма.
«Генеральная линия», 1929. Кинопоэма С. Эйзенштейна
Снятая одновременно с «Октябрём», «Генеральная линия» посвящена деревне в период коллективизации. Сюжет, разумеется, построен на классовой борьбе — голодные бедные крестьяне, теряющие скот, постоянно дробящие свои участки и даже распиливающие избы, получают шанс зажить нормальной жизнью с приходом новой власти. Коммунистическая власть предоставляет крестьянам машины, существенно облегчающие полевые работы, помогает создать молочные артели. Нововведения разрушают привычный для кулаков уклад жизни, и они начинают свою войну. Кадры красивого современного мясо-молочного комбината в конце фильма действительно создают иллюзию, что КПСС кардинально изменила жизнь крестьянства в лучшую сторону.
«Генеральная линия», как и «Октябрь», имеет фабулу, но при этом не имеет стройного, разработанного сюжета. Скорее это поэтическое осмысление общественных процессов в деревне на рубеже коллективизации. Повествование часто заменяется изображением. Возникают длинные связанные ряды очень красивых практически статичных кадров, объединённых по смыслу, создающих определённое настроение. По сути, такой киноязык гораздо ближе к лирике, чем к прозе. Это практически уникальное явление.
«Броненосец Потёмкин», 1925. Вершина творчества С. Эйзенштейна
Второй фильм революционной трилогии Сергея Эйзенштейна был снят сразу же после стачки. Работоспособность молодого режиссёра поражает — он за год снял две такие серьёзные и трудоёмкие картины.
Фильм повествует о трагических событиях в Одессе в 1905 г. Матросы броненосца «Потёмкин» отказались есть гнилое мясо. В ответ на приказ расстрелять группу непокорных матросы растерзали офицеров и выбросили их за борт. Зачинщик восстания матрос Вакулинчук в ходе боя был убит. Революционная Одесса горячо приветствовала восстание. Многотысячная толпа пришли на пирс проститься с Вакулинчуком. Дальше следует жесточайшее избиение правительственными войсками мирной толпы на печально знаменитой Потёмкинской лестнице. Корабль уходит в открытое море, и на удивление восставших, царская эскадра без боя выпускает его в воды Румынии.
В «Броненосце Потёмкине» Эйзенштейн нашел свою золотую середину. Весь фильм выдержан в едином реалистическом ключе. Никаких следов сатиры и фарса. Поведение актёров и массовки настолько достоверно, что возникает ощущение просмотра документального фильма, хроники. Разве что слишком уж стройными рядами идут по лестнице безжалостные стрелки. Эйзенштейн поразительно точно передаёт зрителю настроение толпы людей. Именно психологии масс посвящён фильм. Отдельный человек здесь играет гораздо меньшую роль. Брожение в среде матросов, нежелание стрелять с своих товарищей, ненависть к офицерам, революционные порывы на похоронах, звериный ужас во время расстрела, невозможность одесских женщин поверить в то, что человек способен так хладнокровно убивать своих же женщин и детей, наконец, томительное ожидание смерти, когда броненосец приближается к эскадре. Всё эти чувства вместе с толпой ощущает зритель. помогает этому погружению не только точный, продуманный ритм монтажа, но и удивительная операторская работа Э. Тиссе, бок о бок с которым Эйзенштейн будет работать всю свою жизнь. Камера Тиссе бежит по лестнице вниз так, как будто это мы бежим по краю залитой кровью лестницы, и мы же заглядываем в глаза ребёнка в несущейся по трупам коляске.
На меня, правда, гораздо большее эмоциональное впечатление производит не сцена расстрела, а сцена приближения к эскадре. Когда матросы замирают, сжимаются в тугую струну, в диком напряжении ждут выстрела царской эскадры, уже простились с жизнью. И когда это напряжение разом сбрасывается кадром «Братья!».
«Стачка», 1925. Появление Эйзенштейна
Первый фильм Сергея Эйзенштейна после пятиминутной буффонады «Дневник Глумова» (1923), который я не стал выделять в отдельное сообщение. «Стачка» — первый фильм революционной трилогии Эйзенштейна, он посвящен крупной забастовке 1903 г. и последовавшей за ней страшной бойней мирного населения.
Эйзенштейн с первого фильма нашёл свой уникальный стиль. Красивые кадры, интеллектуальный монтаж, яркие образы, прекрасная работа с многолюдной толпой. Единственное, Эйзенштейн не нашёл или не захотел искать единое настроение для фильма. Интригующее начало («Бузят ребята») сменяется трагичной смертью ложно обвинённого в воровстве рабочего и драками на заводе. Затем следуют ярко-сатирические кадры «буржуев», смешные шпики с мимикой Игоря Ильинского и совершенно фарсовые провокаторы. И вдруг мрачнейший финал, ужасающий разгром рабочего квартала с убийствами женщин и детей. Несколько странно смотрится всё это вместе в одном фильме.