Вторая серия «Ивана Грозного» под названием «Боярский заговор» была запрещена сразу после завершения производства и увидел свет лишь в 1958 году, через много лет после смерти убитого разгромом фильма Сергея Эйзенштейна. В фильме продемонстрировано создание опричнины после возвращения царя из Александровой слободы, борьба с высшим духовенством и уничтожение боярской оппозиции.
В общем, практически всё, сказанное о первой серии, можно сказать и о второй. Она такая же драматургически мертвенная, при этом очень стильная и красивая. Поднимаются те же проблемы молодого царя. Но вторая серия является прорывом вперёд по сравнению с первой. Она более насыщена важными событиями, и в ней гораздо сильнее передана крайне мрачная, гнетущая атмосфера борьбы за власть в Кремле в середине XVI в. Вторая серия лишена солнечного задора свадебного пира или осады Казани. Чёрного становится всё больше, царь (Николай Черкасов великолепен по своей актёрской игре и очень яркой пластике) облачается в рясу с капюшоном. И посреди этого чёрно-белого мрака вдруг возникает разнузданный пир царя с удалыми опричниками. Он снят на двухцветную красно-синюю плёнку, которая придаёт этой поистине адской пляске особую ирреальность. Из зала, наполненного громкими пьяными режиссёр выталкивает зрителя вместе с Фёдором Старицким в гулкую тишину огромного пустого собора, где его настигнет нож, предназначавшийся Грозному. Последняя треть второй серии — лучшее, что сумел Эйзенштейн снять в «Иване Грозном», а сам пир является, видимо, его лучшей звуковой сценой. Здорово, что Эйзенштейн, снимая фильм на заказанную Сталиным тему, не побоялся вставить туда этот эпизод, из-за которого, собственно фильм и запретили.
Метка: Sergei Stolyarov
«Иван Грозный, первая серия», 1944. Начало конца С. Эйзенштейна
Первая серия «Ивана Грозного» Сергея Эйзенштейна рассказывает о жизни Ивана Грозного от венчания на царство до ухода в Александров и возникновения опричнины. Этот период включает в себя свадьбу, борьбу с боярами, смерть жены, взятие Казани. Сам Эйзенштейн сожалел, что не умер сразу после «Броненосца Потёмкин». Режиссёр оказался на удивление не приспособленным к звуковому кинематографу. Был бы фильм снят до 1931 г., это был бы шедевр. Здесь же Эйзенштейн всё так же увлёкся формализмом, но при этом так и не научился строить внятные диалоги. В итоги персонажи, как и в «Александре Невском» говорят отрывистыми лозунгами, которые никак не складываются в нормальную речь и придают фильму искусственность, которая усиливается статичными удивительно красивыми и выразительными, но далёкими от естественности кадрами.
Все персонажи картины от оригинального и, несомненно, удавшегося царя до эпизодических гостей на коронации исключительно выразительны. Все ключевые роли играют серьёзные актёры: Николай Черкасов в роли Ивана Грозного, Людмила Целиковская в роли Анастасии Романовны, Серафима Бирман в роли Ефросинии Старицкой, Михаил Жаров в роли Малюты Скуратова, Павел Кадочников в роли Владимира Старицкого и др. В принципе, могла бы получиться серьёзная картина с глубокой психологической игрой. Но по настоящему раскрывает переживания своего героя только Николай Черкасов. Его Грозный очень интересен, это уникальный образ. Подозреваю, правда, что его сомнения и мотивировки поступков продиктованы не историческим образом царя, а Сталинским заказом. Фильм-то вс-таки снят с пропагандистской целью, и должен был на примере Грозного оправдать политику Иосифа Виссарионовича. Второй наиболее активный герой после царя князь Курбский (Михаил Названов) сыгран плохо, примитивно с внешней выразительностью, но без внутренней глубины, особенно это видно на фоне Грозного.
Что касается батальных сцен, то если «Александр Невский» был шедевром и эталоном, то осада Казани сильно проигрывает осаде Вавилона в «Нетерпимости» Д. Гриффита.
В общем, «Иван Грозный» получился фильмом очень противоречивым. Его серьёзные достоинства с области стиля, подбора ракурсов и освещения, актёров, костюмов, грима и декораций уравновешиваются провалами в актёрской игре и драматургии.
P. S. Фильм предоставляет уникальную возможность в сцене коронации насладиться легендарным голосом знаменитого дьякона Максима Михайлова.
«Космический рейс», 1936. Советская научная фантастика
«Космический рейс» Василия Журавлёва — фильм весьма примечательный по некоторым причинам. Во-первых, это немой фильм. Почти десять лет назад изобрели звукозаписывающую аппаратуру, но в СССР снимают немые фильмы. Думаю, это самый поздний немой фильм, которой я смотрю. Во-вторых, научным консультантом и автором дизайна космических ракет был сам Константин Циолковский. В-третьих, это единственный виденный мной фильм, в котором показан достроенный Дворец Советов по проекту Бориса Иофана.
По стилю фильм близок к мельесовским комедиям вроде «Путешествия на Луну» (1902) или «Путешествия через невозможное» (1904). На новейшей космической ракете «Иосиф Сталин» вопреки планам руководства улетают не опытные космонавты, а пожилой академик Седых, молодая сотрудница Института межпланетных сообщений Марина и мальчик Андрюша Орлов — сын институтского аспиранта. Втроём им предстоит пережить перегрузки в водяной камере, побывать в невесомости, побродить по обратной стороне Луны и вернутся в Москву. Интерес представляют собственно фантастические съемки: огромная эстакада длиной в километр, с которой ракеты улетают в космос, съемки людей в невесомости и кадры прогулок по Луне в условиях низкой гравитации. Надо сказать, что невесомость и прогулки по Луне сняты достаточно достоверно и вызывают уважение к создателям. Мельес ракеты-то снимал, а вот до низкой гравитации не добрался. Из дополётной части фильма интересны разве что некоторые перлы, например: «Собрался мой старик на Луну, холод там — 270 градусов, а валенки забыл».
«Аэроград», 1935.
«Аэроград» посвящен освоению советской властью побережья Тихого океана и борьбе с недобитыми беляками и примкнувшими к ним самураями. Главные герои картины — старый тигрятник-партизан Степан Глушак (Семён Шагайда) и сын его Владимир (одна из первых ролей Сергея Столярова). Они отважно изгоняют врагов Родины с побережья и очищают территорию для строительства нового большого города. По ходу действия Степану приходится убить своего лучшего друга Василя Худякова (Степан Шкурат), оказавшегося предателем.
«Аэроград» — один из самых неоднозначных и сложных для восприятия фильмов Александра Довженко. В основе фильма лежит трагедия перехода к новому обществу, которое неизбежно несёт раскол и уничтожение старых связей. В основе выбора стилистики фильма, видимо, лежало довольно распространённое суждение, что для трагедии подходит только сцена, экран почти всегда опускает трагедию до драмы. Отсюда излишняя театральность фильма, рифмованная речь героев и их обращение в зал с монологами («Убиваю изменника и врага трудящихся моего друга Василия Петровича Худякова шестидесяти лет. Будьте свидетелями моей печали»). При этом подобные выступления чередуются с довольно странными репликами, которые воспринимаются в юмористическом ключе («Встать скорей! Ты сидишь на самурай!»; «Внимание! Сейчас мы их убьём!»; и легендарное: «эскадры наших китов»). В итоге первоначальный замысел автора теряется и размывается, проглядывает лишь из отдельных сцен. При этом, например, красивое музыкальное вступление и поистине эпический финал с тучей самолётов сняты довольно традиционно и однозначно воспринимаются. Мотив борьбы со шпионами среди нас довольно популярен для советского кино середины тридцатых.